Культурная революция и смерть Запада

Еще в 1950-х годах развод был скандалом, «потрясением основ», достойным разве что отбросов общества, аборт считался преступлением, а гомосексуализм - «любовью, не смеющей себя назвать». Сегодня половина всех браков заканчивается разводами, вместо семейной жизни предпочитают говорить об «отношениях», а любовь, когда-то не смевшая себя назвать, ныне громогласно вещает со всех сторон.

Древний триумвират «мир, плоть, дьявол» не только извлечен из небытия, но и усиленно пропагандируется лучшими рекламными агентствами.

«Всякое человеческое сообщество, - пишет антрополог Дж. Д. Анвин,- вольно выбирать: либо обратить энергию на творчество и труд, либо наслаждаться сексуальной свободой. История свидетельствует, что заниматься тем и другим одновременно удается не дольше, чем на протяжении жизни одного поколения».

Пока все говорит о том, что Запад не переживет собственных экспериментов с сексуальной вседозволенностью. Как заметил обозреватель Дженкин Ллойд Джонс, «великие цивилизации и животные стандарты поведения сосуществуют лишь краткий период времени».

Когда в 1968 году папа Павел Шестой издал свою энциклику против контрацепции «Нumanae vitaе», она была почти повсеместно, даже среди католиков, встречена весьма враждебно, что объяснялось переменами в общественном сознании. Однако покойный папа оказался пророком.

В своей энциклике папа предсказал четыре последствия использования человечеством контрацептивов: 1) широкое распространение супружеской неверности и общий упадок морали; 2) утрата женщиной статуса «уважаемой и возлюбленной подруги» мужчины и превращение ее в «инструмент плотского наслаждения»; 3) вручение «опасного оружия в руки политиков, которые не станут обращать внимания на моральные соображения»; 4) отношение к мужчинам и женщинам как к предметам, а к нерожденным детям - «как к болезни», вследствие чего произойдет общая дегуманизация человечества.

Культурная революция овладела умами миллионов, уже не во власти политиков обратить ее вспять, даже наберись они смелости попытаться. Манифест крошечной группки «светских гуманистов», опубликованный в 1973 году, стал своего рода этическим компасом, а теперь постепенно превращается в неписаный закон.

Но откуда взялась эта революция, столь стремительно захватившая умы великого множества «охристианенных» народов Запада? И каковы были ее цели и задачи?

РЕВОЛЮЦИОННЫЙ КАТЕХИЗИС

Во-первых, эта новая вера есть вера исключительно нашего мира. Она отказывается признавать какую бы то ни было высшую мораль, какой бы то ни было высший моральный авторитет. Мир иной она с радостью оставляет христианству и прочим традиционным религиям.

«Наука свидетельствует, что человечество есть продукт природной эволюции», - гласит второй «Гуманитарный манифест», опубликованный в 1973 году. Все исходило в точности так, как изображено на картине, висящей на стене любого биологического класса в любой школе, - обезьяны, ходящие на четырех лапах, встают сперва на две, а затем и вовсе эволюционируют в Homo Еrесtus.

Во-вторых, у нового евангелия имеются, безусловно, свои заповеди, а именно: Бога нет, во вселенной не найти абсолютных ценностей, вера в сверхъестественное есть предрассудок. Жизнь начинается здесь и здесь же заканчивается; ее цель - наслаждение, доступное в единственном известном нам мире.

Первая заповедь нового евангелия звучит так: «Все образы жизни равноправны». Любовь и ее непременный спутник, секс, есть здоровые, благие явления, посему дозволены любые добровольные сексуальные отношения,- это личное дело каждого, не более того, и государство не вправе вмешиваться в эту область.

«Не суди (да не судим будешь)» - такова вторая заповедь. Впрочем, революция не просто судит, она сурово преследует всех, кто нарушает первую заповедь. Как примирить между собой эти два положения?

Согласно катехизису революции, старинная христианская этика осуждала секс вне брака и объявляла противоестественными гомосексуальные связи по той причине, что основами этой этики служили суеверия, христианское двуличие, религиозные догмы и варварские традиции. Новая этика основывается на просвещенности и уважении к другим.

Новая вера категорически против использования школ для внушения детям иудео-христианских верований. Напротив, детям следует прививать терпимость, толерантность ко всем возможным образам жизни, воспитывать в них уважение ко всем культурам, проповедовать «репродуктивную свободу» и желательность расовой, этнической и религиозной диверсификации.

В новых школах уже не отмечаются такие праздники, как пасхальная неделя, знаменующая страсти Христовы, распятие и Воскресение Сына Божьего. День Земли, в который детям говорится о необходимости любить, оберегать и хранить мать-Землю, есть ныне день примирения с собой и день размышления, и ни одному школьнику не позволяется пренебрегать этим праздником.

Вот что писал с обезоруживающей откровенностью о новой роли школ в 1983 году в журнале «Хьюманист» Джон Данфи: 

«Битва за будущее человечества произойдет в учебных классах, и возглавят ее учителя, осознающие себя прозелитами новой веры, новой религии человечества... Эти учителя должны относиться к своим обязанностям столь же ревностно, как относились к ним наиболее прославленные проповедники, ибо они - те же пастыри, лишь вместо кафедр у них учительские столы... Классные комнаты должны стать и непременно станут аренами конфликтов между старым и новым - между загнивающим христианством и новой верой человечности, обещающей людям мир, в котором наконец-то будет достигнута так и не осуществившаяся в христианстве идея любви к ближнему. И в этой битве победа будет за нами...»

В политике новая вера находит свое выражение в глобализации и в скептическом отношении к патриотизму, поскольку из истории известно, что чрезмерная любовь к своей стране нередко приводила к подозрительности по отношению к соседям и, как следствие, к войнам. История цивилизаций есть история войн, поэтому новая вера намеревается уничтожить нации и национальные государства.

Шелли однажды назвал поэтов «непризнанными закодателями мира». Ныне поэтов в восприятии молодежи заменили сочинители песен. В 1960-е гг. популярность «Битлз» не знала границ, а Джон Леннон претендовал на титул поэта-лауреата нового поколения. В песне «Imagine» Леннон в нескольких строках набросал свое представление о земном рае - рае постхристианской эпохи:

Представь, что рая нет над нами. Это легко, ты только попробуй. Представь, под нами нет ада. Над головами только небо. Люди, вы только представьте это себе. Представь, что нет государств. Ничего не надо делать в спешке, нет войн и убийств. И религий тоже нет. Представь, что все люди Живут в мире...

Несмотря на явную утопичность миров Леннона, эти миры остались привлекательными в глазах молодых. Ведь этот сочинитель песен предложили новую веру со своей собственной версией рая - здесь и сейчас, в противовес христианству, основы которого внушали подросткам сызмальства.

Джон Леннон прекрасно сознавал, чего он хочет добиться. В одном из интервью он шокировал Америку такими словами: «Христианство обречено. Оно увянет и исчезнет. С этим даже не нужно спорить - настолько все очевидно. Я знаю, что прав, а все остальные скоро убедятся в моей правоте. Мы сейчас куда популярнее Иисуса».

Простая терпимость, заметил Г.К. Честертон, «есть добродетель людей, ни во что больше не верящих». Однако новая вера терпима лишь в отношении того, что сама считает несущественным: секса, порнографии, скабрезных выражений, мужицких манер, крестьянского платья и вульгарного искусства. По отношению же к тем, кто смеет замахиваться на ее святыни, никакой толерантности нет и в помине.

Но каким образом эта новая религия сумела завладеть Европой и Америкой? Откуда, с чего - или с кого - все началось?

ОНИ СОВЕРШИЛИ РЕВОЛЮЦИЮ

Начала культурной революции следует искать в августе 1914 года, когда разразилась Первая Мировая война. По словам Жака Барзуна, «именно этот удар направил наш мир на курс к самоуничтожению».

Марксисты были, как говорится, вне себя от радости: столь давно ожидаемая паневропейская война наконец-то началась. «Пролетарии всех стран, соединяйтесь!» - провозгласил Маркс в своем «Коммунистическом манифесте». Для марксистов война была событием, которое непременно объединит пролетариев всей Европы и заставит их сражаться с буржуазией. Однако этого не случилось. Западные рабочие, тот самый мифический пролетариат, отказались играть написанную для них революционерами роль.

Двое современных последователей Маркса выдвигают следующую теорию. До тех пор пока в душе человека западного будут «гнездиться» христианство и западная культура (в совокупности представляющие собой иммунную систему капиталистического организма), - до тех пор марксизм на Западе не приживется и революцию неизменно будут предавать те самые рабочие, на благо которых она и совершалась.

Первым из этих последователей Маркса был венгр Дьердь Лукач, агент Коминтерна, автор книги «История и классовое сознание», которая поставила его в один ряде Марксом. Лукач на практике применял свои «демонические» воззрения, и его методы впоследствии получили прозвище «культурный терроризм», который заключался во введении в школьную программу радикального курса сексуального воспитания. Детей учили свободной любви и сексуальной вседозволенности, внушали им мысли об отмирании прежних норм поведения и института моногамной семьи как такового, а также о «незаконности» религии, лишающей человека всех чувственных удовольствий.

Вторым из упоминавшихся выше последователей Маркса был Антонио Грамши, итальянский коммунист, которого в последнее время все чаще и чаще называют крупнейшим марксистским стратегом двадцатого столетия. Грамши не поддался иллюзиям и почти сразу заметил, что большевистский рай на земле никак не строится. 

Грамши предположил, что причиной тому - христианские воззрения, «препятствующие» русским людям усвоить коммунистические идеалы. «Цивилизованный мир почти 2000 лет пребывал под игом христианства, - писал Грамши,- так что режим, основанный на иудео-христианских верованиях, нельзя уничтожить, не искоренив эти верования».

Следовательно, если христианство является щитом Запада, то, чтобы покорить Запад, марксисты должны сначала его дехристианизировать. Грамши советовал коллегам-марксистам объединяться с западными интеллектуалами, отрицающими христианство и христианскую культуру и имеющими влияние на умы молодежи. «Все дело в культуре, глупцы!»

Новые марксисты рассчитывали добиться своего, не прибегая к насилию, через десятилетия кропотливого труда. Победа станет возможной, лишь когда в душе западного человека не останется и малой толики христианства. А это произойдет, когда новый марксизм завладеет всеми средствами массовой информации и общественными институтами.

Индустрия развлечений полностью проповедует идеологию марксистской культуры, не только впрямую, но и иносказаниями: сильные женщины побеждают слабых мужчин, дети оказываются мудрее родителей, честные прихожане разоблачают вороватых священников, черные аристократы справляются с насилием в районах белой бедноты, гомосексуалистов принимают в лучших домах... Это все сказки, извращения реальности, однако масс-медиа делают из сказок быль, превращают их в реальность более явную, нежели мир за окном...

Чтобы оценить, насколько культурная революция изменила наше мышление, веру и общественные ценности, давайте сравним фильм 1930-х годов например, «На набережной», «Полдень» или «Шейн» - с любым современным фильмом. Разница заметна невооруженным глазом! Масс-медиа превратились в осадные орудия в войне культур и в самое надежное средство оболванивания молодых.

Для новых марксистов не было цели важнее, чем уничтожение института семьи, которую они рассматривали как типичный пример диктатуры и как инкубатор шовинизма и социальной несправедливости. Дабы «обезглавить» патриархальную семью, то есть лишить отца семейства его главенствующей роли, они предложили ввести матриархат, когда главой семьи является женщина, а также выдвинула «андрогинную теорию», по которой положение мужчины и женщины в семье основывается на принципе взаимозаменяемости.

Женский бокс, женщины-солдаты, женщины-раввины и женщины-епископы, Бог-женщина. «Солдат Джейн» с Деми Мур, Сигурни Уивер, утешающая перепуганного десантника в «Чужих», все прочие фильмы и шоу, изображающие женщин сильными и агрессивными, а мужчин - слабыми и уязвимыми,- все это доказывает успех теорий марксистов и свидетельствует о победе спровоцированной ею очередной феминистской революции.

На основании всего сказанного выше очень хочется задать вопрос глобального свойства: неужели гибель основанной на религии культуры становится неизбежной, едва общество достигает изобилия? Когда нация преодолевает тяготы детства, метания юности и мучения зрелости и начинает вести жизнь, полную неги и роскоши, неужели она неизбежно заражается «болезнью души», которая ведет к декадансу, упадку и гибели?

Через управление культурой сегодня левые навязывают обществу свою мораль. Более того, они теперь владеют «космологическим аппаратом», через который большинство людей вынуждено воспринимать события в мире и в стране. Космология левых зиждется на двух аксиомах: первая - во вселенной не существует абсолютных ценностей, нет единых стандартов красоты и уродства, добра и зла; вторая - в лишенной Бога вселенной левые выступают единственным судьей человеческих деяний.

Лишь религиозное возрождение способно развернуть Запад в нужном направлении, прежде чем опустится занавес в финале сыгранной Ноmo Оссidentalis пьесы. Однако пока мы не наблюдаем ни малейших признаков этого.

По материалам книги П.Дж.Бьюкенена «Смерть Запада»